Рука у Москвы, вопреки сложившемуся стереотипу, не длинная. Она у нее долгая. Москва издревле отличалась упорством в достижении однажды поставленной цели; подолгу выжидая удобного момента, осторожно подкрадываясь и делая внезапные рывки, спокойно отступая при неудаче и прочно закрепляясь на однажды достигнутых рубежах при успехе, Москва как будто бы брала врагов измором. И пусть не всегда, но во многих случаях последнее слово оставалось за ней – достаточно часто, чтобы всякий, кто открыто заявляет себя врагом Москвы, имел основание опасаться за свою бедовую голову.

Не столько географическая дальность, сколько упорство во времени издавна отличало московских владык. По забавному совпадению, прозвище «Долгорукий» носил князь, который если не сам основал Москву, то, по крайней мере, сделал ее известной летописцам.


Правда, и в понятие «долгой руки» киевский летописец, враждебный Георгию Долгорукому, вкладывал негативный смысл, близкий к руке» длинной» или даже «загребущей» – мол, княжит где-то в Суздале, а руки свои тянет к самому Киеву. Явно сочувствую сопернику Георгия, Изяславу Мстиславичу, летописец тактично обходил вниманием то обстоятельство, что по древнерусскому порядку престолонаследия Георгий, будучи дядей Изяслава, имел приоритет перед племянником в очереди на киевский стол.

Но если уж вспоминать первых князей усобицы, то в свете последних политических событий на ум приходит другой князь, Ярослав Осмомысл, к которому автор «Слова о полку Игореве» обращался с загадочными словами: «за дальними странами в салтанов стреляешь с отчего золотого стола».

Не одно поколение историков и филологов становилось в тупик от этой фразы. Действительно, все прочее, что в «Слове» говорилось о Ярославе Владимировиче Галицком, легко сопоставлялось с известными историческими фактами. Даже то обстоятельство, что в реальности Ярослав был куда менее могущественен, чем в поэме, легко объяснялось обычным литературным преувеличением. Но как понять стрельбу по салтанам, т.е. султанам, за дальними странами?

Можно было лишь строить догадки о том, что если не сам Ярослав, то по крайней мере некоторые из его дружинников участвовали в Третьем крестовом походе – ведь только там, под стенами Акры и Иерусалима, в компании персонажей Вальтера Скотта, был шанс пустить стрелу в султана Саладина.

Но догадки так и остались догадками, ни малейшего намека в источниках на значимое участие русских в каком бы то ни было крестовом походе не так и не нашлось.

Но вот в наше время слова неизвестного древнерусского гения вдруг оказались пророческими. И вряд что существенно меняется от того, что русские теперь стеляют не султана, а самозванного халифа Абу-Бакра, в панике бежавшего на днях из Ракии. И не важно, называли ли себя султанами те полевые командиры, которые уже сложили головы в провинции Алеппо.

Главное – долгая рука Москвы работает. Русские стреляют «за дальними странами». С небес и с морей, с зеленого Средиземноморья и с седого Каспия летят на «салтанов» российские разрушительные «стрелы».

Можно это приветствовать. Можно негодовать. Кто-то желает успеха русским военным. Кто-то кликушествует «Россия, встречай гробы». Но все это – эмоции, порожденные чьим-то субъективным отношением к происходящему. Каковы бы ни были комментарии, всегда важнее факт. Самые сильные эмоциональные всплески суть ничто перед лицом ее величества Реальности – той самой объективной реальности, которая не зависит от нашего к ней отношения.

Чем бы ни кончилась операция русских войск в Сирии, она, безусловно, войдет в историю. Хотя бы уже потому, что впервые с 1945 года русские сражаются в одном строю с воинами Запада. Разногласия касательно целей и средств, о которых столько говорят, не могут отменить того, что враг у России, Западной Европы и США сейчас один. Это – важнейший задел на будущее, значение которого трудно переоценить.

И по прошествии многих лет потомки с увлечением будут читать о том, как наши современники пускали стрелы в салтанов за дальними странами.


Добро или зло сеет долгая рука Москвы – вопрос в принципе не решаемый, поскольку понятия добра и зла в политике как нигде более относительны. Месяц назад, когда операция русских в Сирии только набирала обороты, один кенийский лодочник , мусульманин по вероисповеданию, говорил мне: «Россия правильно делает, что бомбит этих исламистских бандитов». Я склонен с ним согласится. Но, конечно, на свете найдется не мало людей, которым, в силу разных причин (как рациональных, так и чисто психопатологического плана), которые придерживаются противоположного мнения. Ну что ж, разнообразие мнений только красит наш бренный мир.